Упрощенная HTML-версия
ИГРАЙ ВМЕСТЕ С НАМИ!
w w w . m u z t o r g . r u
8
И Н Т Е Р В Ь Ю
К
аково было твое первое впечатление от
Джима Моррисона?
Я впервые встретил его, когда они с Джоном Денсмором
приехали ко мне домой, и тогда он показался мне абсолютно
нормальным. Я не замечал чего-то необычного в нем до конца
нашей первой репетиции. Сперва все шло прекрасно. Затем
пришел какой-то человек и сказал, что он ищет Джима. Они не
смогли стоговаться по поводу наркоты, и Джим просто вышел
из себя. Он просто чокнулся! И я подумал: «Господи Иисусе,
да этот парень настоящий псих!»
О выходках Джима сейчас слагают легенды. Казались
ли они смешными тебе тогда?
Он всегда был жутким лентяем. У нас была группа, и мы
знали, что мы имеем хороший шанс действительно чего-то до-
биться, а из-за Джима всегда происходили обломы. Мы прихо-
дим на репетицию, Джим не показывается, а потом нам звонят
из штата Аризона, чтобы сказать, что его загребли в тюрягу.
Что представляли собой первые выступления The
Doors?
Вначале мы играли на вечеринках. Первой работой были
ежегодные рождественские концерты в Hughes Aircraft, где
работала мама Рэя. Самое ужасное, что кроме «Moonlight
Drive» («Strange Days») мы не знали почти ни одной песни,
так что много лажали.
Как появился ваш фирменный звук? Ведь The Doors
вряд ли назовешь типичной рок-группой тех времен с
учетом влияния джаза, раги и кантри-блюза.
Дело было так. Если мы, например, брали блюзовую мело-
дию, как, скажем, в «Roadhouse Blues», мы старались сделать
ее своей. Или взять хотя бы «Back Door Man». На этой песне
мы попытались повторить стиль Джона Хэммонда-младшего,
но все равно не целиком. Поэтому и создается такое впечат-
ление, что это все-таки песня The Doors, а не просто очеред-
ной блюз. Очень интересно. На новом бокс-сете «Roadhouse
Blues» будет в трех или четырех версиях. И это не разные
дубли, а разные аранжировки. Вы сможете ощутить, как песня
несколько раз менялась с течением времени.
Тот факт, то ты написал «Light My Fire», был не слиш-
ком известен до того, как Оливер Стоун показал это
в своем фильме «The Doors». Действительно ли все
происходило так, как в кино: ты вытащил из карма-
на смятый клочок бумаги и показал его остальным
участникам группы?
(Смеется.) Да, что-то вроде того. Все наши песни писал
Джим, но однажды мы решили, что у нас маловато вещей,
и он сказал: «Эй, почему бы вам, парни, не попробовать на-
писать пару песен?» В тот же вечер я сочинил «Light My Fire»
и принес ее на следующую репетицию. Вставить ту сцену в
фильм было моей идеей, кстати. Я сделал это, потому что
меня напрягало то, что мало кому было известно мое автор-
ство этой песни.
Действительно ли Джим полностью сам писал музыку
и тексты для тех песен, где он указан автором?
Нет. Песня могла звучать только у него в голове. Но он не
умел играть ни на чем, поэтому он пел нам мелодию вокала,
а мы придумывали все остальное. Много раз он просто за-
писывал стихи на клочке бумаги, а я придумывал мелодию.
Иногда я приносил готовую мелодию, а он клал на нее слова.
Во время турне «Soft Parade» ваш концерт в Майами
вылился в массовые беспорядки и был отменен. Поз-
же Джиму было предъявлено обвинение в появлении
в общественном месте в непристойном виде. Ты мо-
жешь вспомнить что-нибудь о том концерте?
Ну, во-первых, Джим все-таки не вытаскивал свой член.
Но вокруг царил бардак, полное сумасшествие. Зал был пере-
полнен, куча людей ломилась на сцену, и я упал в обморок. Я
помню только, что Джим был там, посреди всей этой толпы,
даже не знаю, как он оттуда выбрался. Это очень хорошо по-
казано в кино – ребята хорошо поработали над этой сценой.
Существует легенда, что альбом «L.A. Woman» (1971)
был целиком записан вживую.
Не совсем так, но там много живых записей, сама «L.A.
Woman» записана вживую. Я считаю, что эта песня представ-
ляет собой квинтэссенцию The Doors, и то, как мы ее напи-
сали, было потрясающе. Мы просто начали играть – каждый
свое – и внезапно заиграли одно и то же – как по велению
магии. Значительная ее часть принадлежит перу Джима, что
тоже прекрасно, так как, по моему мнению, это один из его
самых лучших текстов. Я помню, как Джим сидел в ванной с
микрофоном и пел, и все было здорово.
Люди часто говорят, что Джим неизбежно бы умер мо-
лодым. Ты согласен с ними?
Нет! Мне казалось, что он никогда не умрет. Я думал, что
он переживет нас всех – вроде тех ирландских пьяниц, ко-
торые выпивают до пятидесяти стаканов в день и живут до
восьмидесяти. Он казался мне неуязвимым, то, как он выпры-
гивал из окон и не получал ни малейшей царапины. Я никогда
не видел этого, но на следующий день все только и делали
что говорили об этом. Он постоянно был рядом со мной. И,
возможно, наша дружба крепла, потому что при мне он, слава
Богу, старался вести себя пристойно. (Смеется.)
В чем музыкальное наследие The Doors?
Трудно ответить. В те далекие годы мы были свежи и изо-
бретательны. И делали хорошие песни – это самое главное. По
сути, мы были просто четырьмя парнями с разными судьбами,
которые захотели вместе делать что-то великое. Это один из
тех случаев, когда целое – лучше, чем отдельные части. Так
же, я думаю, было с Beatles и Stones. Один ты можешь не быть
великим музыкантом, но в коллективе творится волшебство.
Поговорим немного о гитарах. Когда ты начал играть?
Волею судеб я начал играть лет в десять или одиннадцать.
У моего друга была гитара, и я никогда не упускал шанса
побренчать на ней. Я брал уроки фортепиано и трубы, но по
сравнению с гитарой все было не то. Я пошел в частную школу
и именно там научился играть. Они заставляли меня там тор-
чать даже по ночам. Тогда-то я и купил гитару – мексиканский
Juan Ramirez с нейлоновыми струнами – и серьезно задумал-
ся насчет музыки фламенко. Я очень хотел научиться играть
фламенко и в конце концов решил брать уроки. Суммарно я
взял уроков десять.
Как ты познакомился с электрогитарой?
Это все благодаря Чаку Берри. Однажды мне удалось по-
пасть на живое выступление Чака Берри в Santa Monica Civic,
и я был просто потрясен. Он был уже на вершине карьеры и
играл со своей группой (а не с сессионными музыкантами):
Джонни Джонсоном на пианино и бас-гитаристом, который
играл одной рукой. Чак был в тот вечер в ударе и устроил вели-
колепное шоу, расхаживая утиной походкой по сцене. Я не мог
оторвать глаз от него и его красной гитары. После этого высту-
пления я решил взяться за электрогитару. На следующий день
я пошел и купил себе красную электрогитару, самую дешевую,
что была в магазине, – Gibson Melody Maker (SG style).
На ней ты играл в The Doors?
Да. Первый альбом записан на ней.
Можешь назвать идеальную гитару для своего стиля
игры?
Верите или нет, но это все еще SG, хотя и не Melody Maker,
и не та, на которой я играл с The Doors, но очень похожая.
Долгое время после The Doors я играл на красной ES-355, но
сейчас вернулся к старой доброй SG.
Какой самый яркий гитарный эпизод из жизни Робби
Кригера в The Doors?
Мое любимое соло из «When The Music’s Over». Я всегда
хотел играть на гитаре как Джон Колтрейн. И это был, кажется,
единственный момент, когда я смог подойти так близко. Я по-
нял, что либо сейчас, либо никогда.
РОББИ КРИГЕР
ОГОНЬ В ОТКРЫТЫХ ДВЕРЯХ
Джим Моррисон зажег весь мир, но спички ему подавал Робби Кригер. В эксклю-
зивном интервью легендарный гитарист проливает свет на некоторые факты из
жизни одной из самых величайших и самых загадочных рок-групп, The Doors.
Робби Кригер рассказывает о тех временах, когда он выступал с The Doors, о
своей роли соавтора и закадычного приятеля великого поэта, певца, секс-символа
и выдающейся личности – Джима Моррисона. Гитарист смеется над собственной
фантазией. Он знает лучше, чем кто-либо, что только благодаря внутренним де-
монам Моррисона, которые выходили наружу слишком часто, музыка The Doors
приобрела свою силу и мощь. Но хотя Моррисон, несомненно, был одним из вели-
чайших мечтателей рок-музыки, нельзя не принимать во внимание вклада других
членов The Doors в формирование уникального саунда группы.
Блюзовая, гипнотическая музыка, создаваемая Кригером, органистом Рэем
Манзареком и барабанщиком Джоном Денсмором, идеально дополняла повели-
тельный, чувственный вокал Моррисона и завораживающую лирику. Именно Кри-
гер сочинил многие из известнейших хитов The Doors, включая «Light My Fire»,
«Love Me Two Times» и «Touch Me».
Теперь он оглядывается на путь The Doors от одноименной дебютной пластин-
ки 1967 года до блестящей лебединой песни 1971 года «L.A. Woman».
«Один ты можешь не быть
великим музыкантом, но в
коллективе творится волшебство»
Полностью интервью с Робби Кригером, а также массу других интереснейших материалов читайте в новом, 12-м номере журнала
Guitars Magazine
. Скоро в продаже во всех салонах МузТорг!